Нравственный подвиг любви русской женщины. Христианские мотивы в творчестве О. Фокиной.  16.02.2021 00:00

О русской женщине сегодня говорят. На западе  появляются многочисленные исследования о «тургеневской девушке»,  о «некрасовской женщине»,  о «блоковской незнакомке»,  о загадочной славянской душе. Пишут так много, что впору и впрямь загордиться:  русская женщина – особенная? И вдруг обыденное, от имени самой русской женщины: 

Ничего из себя мы не строим,

В нашем теле обычная кровь…

Мы пришли из некрасовских «Троек»,

Из некошеных блоковских рвов.

Мы из тех, кто и предан, и продан,

И схоронен был тысячи раз!

Но и всё-таки мати-природа

Отстояла и выбрала нас…

Читаешь стихотворение и дивишься внутренней красоте русской женщины, воспетой в проникновенных стихах О.Фокиной.  И приходят на память не только блоковские  и некрасовские образы женщин, сразу вспоминаются героини Л. Толстого, В. Распутина и Ф. Достоевского: Наташа Ростова, Настена Гуськова, Соня Мармеладова, которые своей способностью к жалости, сочувствию, состраданию, самопожертвованию не только переносят  любые лишения, но и спасают человеческие души.

И всё-таки поэтесса говорит: «В нашем  теле обычная кровь». А ведь и вправду обычная. Для русских, потому что по  обычаю жили предки, сохраняя свои традиции.  Обычаи эти  складывались на Руси веками. Идеал особого склада характера женщины  восходил к совершенству женского начала – Деве Марии, Богородице. Истоки его – от жён непорочных Святой Руси, от древнерусских  праведниц. От святой равноапостольной княгини Ольги, святых благоверных княгинь Евдокии, супруги святого Димитрия Донского, и Анны Кашинской, рязанской княгини Евпраксии, княжны Ефросиньи Полоцкой…

Идеал этот восходил  и к женскому идеалу Священного Писания, в котором апостол Пётр, обращаясь к женщине, писал о том, что  украшением жены должны быть не внешнее плетение волос, не нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого духа.

Наши предки старались воспитывать девочек на Руси согласно женскому идеалу Святого Писания. Русская жена  была от века верна, добродушна, стыдлива, строга, тиха, милосердна, кротка, терпелива, всепрощающа.

Героиня О. Фокиной не нарядные, дорогие платья да соболиные меха  примеряла на свои плечи, а «нужу и стужу», выносила войны и полон,  предательство. Но при этом сохранила негасимую свечу своей души, пересиливая тоску-кручину и  печаль в песню, негромкую, но соборную, одну на всех: от матери – до дочери, от бабушки - до внучки!

О.  Фокина пишет о русских женщинах

 Попримеривших стужу и нужу

 На свои, не чужие, плеча,

 Пуще тела жалеющих душу,

 Пересиливших в песню печаль…

 Безысходную… в песню – кручину

 Неизбывную!

             …С песней живём:

Про лучину, про горьку рябину,

Про «На улице дождик…»  поём.

Эти песни оркестров не просят:

Лишь вздохни, да, вздохнув, затяни –

Засливаются  в хор подголосья

Многотысячной кровной родни.

В нарастающем песенном шквале

Не разъять, не сравнить голоса,

Не услышать себя запевале:

Женской доли - одна полоса.

Именно о таких песнях писал Г. Свиридов: «Есть иное искусство (оно всё более и более становится редким), когда автор совсем не старается произвести какое – либо впечатление, даже самое хорошее, самое возвышенное. Душа изливается сама собою, кому? Никому, Богу, в бездну, в океан мира. Таковы некоторые старинные песни, особенно сложенные женщинами в тоске и одиночестве» [1]. 

 Поезда ожиданий, счастья, надежды мчались обычно мимо. Гусары-корнеты, рыцари - разве что во снах, а в жизни – побои пьяного мужа, непосильная работа, вечная нужда, неизбывные скорби – вот путь русской женщины, вечный подвиг женственности, молчаливое крестоношение до конца.

Пролетали с корнетами тройки,

Поезд с окнами мимо бежал,

А мужик после каждой попойки

Лишний хмель на тебе вымещал.

Что с того! Ты сносила побои…

Прикрывая клеймо синяка,

Ты сама оставалась собою:

Ты жалела его мужика…

Что поделаешь! Тяжко не тяжко,

Что попишешь! Под дых не под дых –

Поднимайся: в одной ведь упряжке.

Не вдвоём – так одной за двоих.

 Ольга Фокина понимает, что любовь на Руси почти всегда подкреплялась опытом веры, оборонялась им против враждебных сил. Об этом писал  В. Соловьев в статье «Смысл любви»: «Против этих враждебных сил у верующей любви есть только одно оборонительное оружие  -  терпение до конца» [2]. И в этом терпении (не лакейской покорности, не рабской философии), в этом смирении, добровольном подвиге любви   рождалась та запредельная высота, которая от слова «дух», помогающая  выстоять в самые трудные годы, перенести все тяготы и лишения. 

Ты жалела – да тем и держалась,

Ты терпела – да тем и жила:

Ведь от матери жалость досталась,

Ведь и бабка терпёлой слыла.

Одухотворённо-страдальческое состояние души – феномен не только характера русской женщины, но и всего русского народа. «Это всеохватное страдание когда-то будет воспринято и осмыслено в качестве эталона и памятника выживаемости человека как такового, когда пути к этому, казалось бы, полностью закрыты», - пишет В.И. Холодный, осмысливая проблему соборной эволюции России [3].По его словам, именно  этот страдальчески-одухотворённый порыв делает невозможное возможным:  от спасения человеческих жизней и душ до спасения Отечества  и грандиозных социальных свершений.

Ни в одной строчке автором не показан внешний портрет женщины, потому что Фокина понимает, что настоящая красота в  душе, жизни, поступках, словах, мыслях и намерениях её героинь.  То нетленное настоящее золото, одни только крупинки которого уже приобщают душу к бессмертию.

Это и есть абсолютная красота, духовное «негибнущее золото». Мне кажется, это и есть та загадка русской души: добровольные и непостижимые разумом страдания и радость соединения со Христом, проявляющаяся в желании всех любить, всех прощать, -   «сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа…»,  которую никак не может понять запад.

"Чем наш век от иных отличится?" – размышляет в своём стихотворении О. Фокина. Думается, что наш  век, станет и сложнее, и труднее предыдущих. Утеряны вековые традиции,  обычаи, христианские добродетели перестали быть красотой. Дух стяжательства, наживы затмил «сокровища небесные». Любовь к ближнему (сама суть христианства) оказалась поруганной.  Сохраним, восстановим ли  мы то, что приобреталось веками, устоим ли? Трудно было выстоять перед физическими перегрузками, но устоять  перед  духовными испытаниями, сохранить своё нравственное величие – удел избранных.

Унижал он, а ты - возвышалась.

В землю втаптывал – ты поднялась!..

Только будь она проклята, жалость,

Что любовь заменить собралась!

Нам во все терпеливые годы,

Хоть какой из веков оживи,

Снилась синяя птица Свободы,

Золотая Жар-птица Любви!

Но  ведь, несмотря на желание, жажду  каждой женщины ощутить и подарить любовь-свободу, именно за любовь-жалость, за любовь-сострадание, за  любовь-прощение русская женщина входит в число избранных и получает свою награду – Синюю птицу.

Чем наш век от иных отличится?

Не во сне, Боже мой, наяву

Птица Синяя – тише!  - садится –

Не спугните!- …к рукам… на траву…

Блаженство есть именно чудесное превращение страдания, потому что «смиренным даётся благодать». «Чтобы заслужить своё блаженство, она (любовь) должна взять крест свой - писал В. Соловьев. - В нашей материальной среде нельзя сохранить истинную любовь, если не понять и не принять её как нравственный подвиг. Недаром православная церковь в своём чине брака поминает святых мучеников  и к их венцам приравнивает венцы супружеские» [2, с.345].

Удивительно чистый, нравственно цельный образ русской женщины встаёт из стихов О.Фокиной о маме. Лучшие свои стихи она посвящает трудной вдовьей жизни: «Родина встретит угрюмо…», «Гордая моя мама!», «Не воз перин, не шёлка штуки…».

Не воз перин, не шёлка штуки

Ей мать в приданое дала,

Но - дело знающие руки,

Что пол отмоют добела,

Что печь истопят  - без угару,

Что щи сварят  - не напоказ…

…И нынче – так, и завтра снова –

Лаская, гладя, не браня,

Стригут овец, доят корову,

Вздевают сбрую на коня…

 Растя детей в тяжелейших условиях военной поры, мать была озабочена не только тем, чтобы не дать умереть им с голоду, она берегла их души от безверия, прививала им лучшие качества, какие усвоила от родителей сама: трудолюбие, совестливость, готовность к самопожертвованию. В подвижничестве матери, жены, вдовы-солдатки и труженицы она видит проявление характера всего народа, всех русских женщин.

Некоторым людям поэзия О. Фокиной кажется однобокой, устаревшей. Ну, что ж, пусть она останется для избранных. Ведь О. Фокина – уникальный русский поэт, национальный русский гений, каких немного. Её творчество  -  жемчужина русской поэзии.  В её стихах – красота русского народного  духа, «чарующий мир древнего лада», живая речь народа, простота, чистосердечность, образность и мелодичность. Более того, сегодня, как никогда, важно её творчество для наших детей.

Приведу только один пример, трагический случай, который произошёл несколько лет назад в подмосковной Балашихе. Три девочки-подростка совершили коллективное самоубийство. Взявшись за руки, они выбросились из окна высотного дома. «Эти девочки росли в благополучных семьях, вели добропорядочный, беспечный и весёлый образ жизни.… Жили без всяких традиционных идеалов и, возможно, на подъёме веселья и прилива легковесной эстетической энергии «беспричинно» (ха-ха-ха) решили красиво умереть» [3, с. 332-333]. По мнению В. Холодного, они не доросли до восприятия соборных ценностей и социальных интересов именно как ценностей и интересов. «В случае нарушения соборной ментальности личность часто оказывается в стрессовом состоянии и нередко жаждет смерти… Перед человеком, который оказался в стороне…от соборных ценностей… открывается путь к самоубийству», - делает  вывод В. Холодный [3, с. 332-333]. А ведь подобного рода страшные ситуации сегодня повторяются довольно часто. И невольно напрашивается вывод: мы занимаем детский ум, но питаем ли мы душу? И невольно напрашивается вопрос: почему у нас нет предмета в школах, где говорилось бы с детьми о наших национальных традициях, обычаях, национальном укладе, о семье, которая сегодня испытывает кризис.

Так что характер женщин, о которых пишет вологодская поэтесса,  - это наше спасение в будущем,  золотой фонд нации, на таких женщинах издавна вся Русь стоит.

Поэту В. Кострову принадлежат замечательные слова: «Смысл русской литературы – сбережение народа» [4]. Мне кажется, что эти слова в полной мере относятся к поэзии О.Фокиной.

Хотелось бы верить, что творчество поэтессы найдёт своих читателей среди нашей молодёжи. Для них её поэзия раскроется, как драгоценный цветок, которому нет цены. Они будут впитывать мысли, наслаждаться этой сокровищницей женской красоты, образной народной речи, они воспримут этот соборный опыт, будут беречь его, как берегут огонь, который несут из храма на Страстной, чтобы ничто его не задуло, чтобы от этого огня зажечь  огнём духа фокинских героинь много душ и сердец. Они будут читать эти строки своим детям и внукам. И именно с них начнётся Россия.

Примечания.

1. Свиридов Г. Музыка как судьба.  М., 2002. – С. 207.

2. Соловьёв В. Чтения о богочеловечестве. Статьи. Стихотворения и поэма. Из «Трёх разговоров». С-П. «Художественная литература». Санкт-Петербургское отделение, 1994. – С.345.

3. Холодный В. А.С. Хомяков и современность: зарождение и перспектива соборной феноменологии. М., Академический проект. 2004. - С. 329.

4. В. Костров. Другу-стихотворцу. «Наш современник», № 1, 2008. – С. 8.