« НазадНаша Победа 17.11.2021 23:39Наша Победа За окном - апрель. Летит наискосок последний мелкий снежок, а свежая зелёная травка уже набирает силу, пробивается на яркое солнышко. Воскресный день. В доме - никого. Хорошо так, тихо. И у меня в душе - предчувствие весны, тёплых деньков, какой-то особенной радости и … Победы. Она особенно чувствуется теперь, в эти весенние дни, она везде: на улицах и площадях моего города, украшенного с особой заботой к Великому Дню. Она звучит в сотовых моих друзей, скачавших себе на звонок победный Марш славянки. Она в воспоминаниях Ветеранов, пришедших к нам в колледж на уроки и классные часы. Она в фильмах о войне, которые мы смотрим с отцом почти каждый вечер. Она крутится в моей голове услышанной где-то в сквере фронтовой песней, и я, сама того не замечая, пою её сердцем по дороге в колледж и домой. Победа смотрит на меня с фотографии в семейном альбоме. Смотрит в упор взыскующими и внимательными глазами моего прадеда. - Привет тебе, прадед. Как хорошо, что ты у меня был… Как хорошо, что ты у меня есть! Я горжусь тобой! Ты у меня молодец! Вчера в колледже нам сказали, что мы можем принять участие в акции «Бессмертный полк». Спасибо тебе за то, что благодаря тебе, я смогу принять участие в этом Марше и почувствовать себя сопричастной к Великой Победе и нашей могучей и славной Родине… Я листаю альбом и беру в руки пожелтевший от времени листок. Его нашли бойцы 314-ой Кингисеппской ордена Кутузова стрелковой дивизии 1074-го полка у погибшего рядового Кузьмина Трофима Алексеевича в нагрудном кармане гимнастёрки вместе с наградными документами, домашним адресом и фотографией молодой жены с ребёнком на руках. На старом листке фронтовой газеты – стихотворение поэта-фронтовика С. Гудзенко, датированное 1942-ым годом. Видно, чем-то запало оно в душу молодому бойцу, если он сохранил его на войне. Когда я его читаю, я представляю своего прадеда молодым, безусым, с ясными глазами, таким, каким вижу его на фотографии военных лет. Я наблюдаю, как в окопе или блиндаже, в редкие часы затишья он разворачивает фронтовую газету и читает эти проникновенные строки. Он шепчет их про себя одними губами, задумывается, смотрит куда-то вдаль… Такое небо! Из окна посмотришь черными глазами, и выест их голубизна и переполнит небесами. Отвыкнуть можно от небес, глядеть с проклятьем и опаской, чтоб вовремя укрыться в лес и не погибнуть под фугаской. Когда-то давно перечитывая не раз это стихотворение, глядя на чёрно-белую фотографию прадеда я пытала свою бабушку: - Скажи, какого цвета были глаза у твоего отца? Оказалось, голубые… Был он, по словам бабушки, высокий, статный, сильный, любил петь, и на покосах, в редкие минуты отдыха, лёжа в высокой траве, любил слушать пенье птиц и подолгу смотреть в высокое ясное небо. Как же нужно было убить в человеке войной всё, чтобы его голубые глаза почернели от горя, чтобы на родные небеса он глядел «с проклятьем и опаской»? И можно месяц, можно два под визг сирен на землю падать и слушать, как шумит трава и стонет под свинцовым градом. Я ко всему привыкнуть смог, но только не лежать часами. ...И у расстрелянных дорог опять любуюсь небесами. Я беру в руки шкатулку, где хранятся две прадедовских медали: «За оборону Ленинграда» и «За отвагу», читаю наградные документы: «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками…». Нет, не только укрывался в лесу и падал на землю мой прадед, погибший в июне 1944 года на той войне… Он сделал всё, чтобы люди его любимой родины могли любоваться чистым мирным небом, слушать пенье птиц в весеннем лесу, растить детей и читать стихи любимым. За окном - апрель. Летит наискосок последний мелкий снежок, а свежая зелёная травка уже набирает силу, пробивается на яркое солнышко. Я поднимаю к нему голубые глаза, доставшиеся мне в наследство от моего прадеда, и тихонько шепчу ему: - Смотри! И мы любуемся с ним высоким чистым небом, слушаем, как щебечут птицы, радуясь теплу, и в моей душе - предчувствие весны, ясных деньков, какой-то особенной радости и … нашей с прадедом Победы. За окном - апрель. Летит наискосок последний мелкий снежок, а свежая зелёная травка уже набирает силу, пробивается на яркое солнышко. Воскресный день. В доме - никого. Хорошо так, тихо. И у меня в душе - предчувствие весны, тёплых деньков, какой-то особенной радости и … Победы. Она особенно чувствуется теперь, в эти весенние дни, она везде: на улицах и площадях моего города, украшенного с особой заботой к Великому Дню. Она звучит в сотовых моих друзей, скачавших себе на звонок победный Марш славянки. Она в воспоминаниях Ветеранов, пришедших к нам в колледж на уроки и классные часы. Она в фильмах о войне, которые мы смотрим с отцом почти каждый вечер. Она крутится в моей голове услышанной где-то в сквере фронтовой песней, и я, сама того не замечая, пою её сердцем по дороге в колледж и домой. Победа смотрит на меня с фотографии в семейном альбоме. Смотрит в упор взыскующими и внимательными глазами моего прадеда. - Привет тебе, прадед. Как хорошо, что ты у меня был… Как хорошо, что ты у меня есть! Я горжусь тобой! Ты у меня молодец! Вчера в колледже нам сказали, что мы можем принять участие в акции «Бессмертный полк». Спасибо тебе за то, что благодаря тебе, я смогу принять участие в этом Марше и почувствовать себя сопричастной к Великой Победе и нашей могучей и славной Родине… Я листаю альбом и беру в руки пожелтевший от времени листок. Его нашли бойцы 314-ой Кингисеппской ордена Кутузова стрелковой дивизии 1074-го полка у погибшего рядового Кузьмина Трофима Алексеевича в нагрудном кармане гимнастёрки вместе с наградными документами, домашним адресом и фотографией молодой жены с ребёнком на руках. На старом листке фронтовой газеты – стихотворение поэта-фронтовика С. Гудзенко, датированное 1942-ым годом. Видно, чем-то запало оно в душу молодому бойцу, если он сохранил его на войне. Когда я его читаю, я представляю своего прадеда молодым, безусым, с ясными глазами, таким, каким вижу его на фотографии военных лет. Я наблюдаю, как в окопе или блиндаже, в редкие часы затишья он разворачивает фронтовую газету и читает эти проникновенные строки. Он шепчет их про себя одними губами, задумывается, смотрит куда-то вдаль… Такое небо! Из окна посмотришь черными глазами, и выест их голубизна и переполнит небесами. Отвыкнуть можно от небес, глядеть с проклятьем и опаской, чтоб вовремя укрыться в лес и не погибнуть под фугаской. Когда-то давно перечитывая не раз это стихотворение, глядя на чёрно-белую фотографию прадеда я пытала свою бабушку: - Скажи, какого цвета были глаза у твоего отца? Оказалось, голубые… Был он, по словам бабушки, высокий, статный, сильный, любил петь, и на покосах, в редкие минуты отдыха, лёжа в высокой траве, любил слушать пенье птиц и подолгу смотреть в высокое ясное небо. Как же нужно было убить в человеке войной всё, чтобы его голубые глаза почернели от горя, чтобы на родные небеса он глядел «с проклятьем и опаской»? И можно месяц, можно два под визг сирен на землю падать и слушать, как шумит трава и стонет под свинцовым градом. Я ко всему привыкнуть смог, но только не лежать часами. ...И у расстрелянных дорог опять любуюсь небесами. Я беру в руки шкатулку, где хранятся две прадедовских медали: «За оборону Ленинграда» и «За отвагу», читаю наградные документы: «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками…». Нет, не только укрывался в лесу и падал на землю мой прадед, погибший в июне 1944 года на той войне… Он сделал всё, чтобы люди его любимой родины могли любоваться чистым мирным небом, слушать пенье птиц в весеннем лесу, растить детей и читать стихи любимым. За окном - апрель. Летит наискосок последний мелкий снежок, а свежая зелёная травка уже набирает силу, пробивается на яркое солнышко. Я поднимаю к нему голубые глаза, доставшиеся мне в наследство от моего прадеда, и тихонько шепчу ему: - Смотри! И мы любуемся с ним высоким чистым небом, слушаем, как щебечут птицы, радуясь теплу, и в моей душе - предчувствие весны, ясных деньков, какой-то особенной радости и … нашей с прадедом Победы.
|
Персональный сайт
"Делайте своё..."
